ФИМ / ГО и Социология / Семинар по культурологии "ДРЕВНЯЯ ИНДИЯ"
(автор - student, добавлено - 1-12-2012, 23:16)
ДРЕВНЯЯ ИНДИЯ
Религии Ведийская религия. Тысяча гимнов «Ригведы», а также более поздние памятни¬ки ведийской литературы дают богатейший материал для суждений о характере религи¬озных верований ариев. Сравнение с мифо¬логией других народов показывает иногда далекие индоевропейские истоки ведий¬ской религии. Прослеживаются, между про¬чим, и славянские параллели: например, божество грозы Парджанья соответствует Перуну, бог огня именуется Агни (ср. рус¬ское «огонь»), бог ветра — Ваю (ср. русское «веять»). Особую близость обнаруживают веды к религии и культуре Древнего Ирана, так как индийская группа арийских племен довольно поздно отделилась от своих иран¬ских собратьев. И в Индии, и в Иране поклонялись, например, богу Митре, во время религиозных церемоний пили сому — священный напиток, обладавший, видимо, наркотическим действием. Даже некоторые мифы у древних индийцев и иранцев были общими. Мифологические описания в гимнах «Ригведы» часто связаны с явлениями при¬роды. Устойчивой иерархии богов не на-блюдается (как не видно ее и в обществе той эпохи), однако некоторые персонажи были излюбленными героями мифов. Так, многие гимны «Ригведы» повествуют о по¬двигах бога бури Индры, который во главе дружины ветров на колеснице с «молнией» в руке сражался с бесформенным чудови¬щем. Когда дракон был побежден, потоки вод помчались, как стада коров,— это дождь пролился на поля. Большая часть гимнов «Ригведы» была связана с ритуалом, и повествование о сражении Индры с дра¬коном, видимо, пели на празднестве Нового года. Считалось, что боги обитают на небе¬сах, и само их название — дэвы —ассоци¬ируется со словами, означавшими небо, дневной свет. Отдельные черты в ведийских текстах указывают на их антропоморфный облик, но конкретного описания этого об¬лика нет, и в науке принято считать, что арии не поклонялись изображениям богов. Большинство мифологических персонажей ведийской религии мужского пола, но есть и женские (Утренняя Заря, Ночь, Земля и др.). Обычное жертвоприношение состояло в том, что богов приглашали сесть на под¬стилку из священной травы у костра и уго¬щали едой и питьем как почетных гостей. В огонь лили масло, бросали ячменные зерна, обращаясь при этом к богу Агни как к посланцу богов. Полагали, что жертвы вме¬сте с дымом уносятся на небеса, а насытив¬шиеся боги посылают затем еду своим земным почитателям. Происходил, таким образом, как бы «круговорот материи», а в центре этого космического процесса стоял жрец — посредник между миром людей и богов, от которого небожители принимали пищу. Постоянных мест сосредоточения куль¬та — храмов — первоначально, видимо, не было, но ведийские арии для особо значи¬мых ритуальных церемоний сооружали спе¬циальные алтари. В поздневедийских текстах даются подробные описания черте жей этих сложных построек, например в виде огромной птицы. Жертвоприношения на нескольких огнях такого алтаря совер¬шались в течение многих дней, а некоторые циклы обрядов продолжались более года. В них принимали участие целые группы жре¬цов, каждый из которых выполнял особые функции. Всякое действие, имевшее маги¬ческий характер, детально регламентирова¬лось. Не меньшее значение имело и произ¬несение при этом обращений к богам. Иногда это простые посьбы, выражающие нехитрую мысль: «Я—тебе, ты—мне», или намеки на щедрость божества, которое, не скупясь, вознаграждает того, кто его восхваляет. Порою настойчиво повторяется имя бога, с тем чтобы получить над ним магическую власть и заставить выполнить просьбу, само заклинание тогда приобре¬тает характер требования. В представлении участников ритуала обряд не символизирует космические явле¬ния, а вызывает их: солнце не встанет, если жертвователи перестанут зажигать в конце ночи огонь на алтаре. Жертва осмысляется как движущая пружина мировых процессов. Боги ничего не решают по произволу, они лишены свободы воли и в этом смысле не отличаются особым могуществом. Ритуаль¬ные действия менее всего предполагают жи¬вые эмоции. Богов не умоляют, ими скорее управляют. Иногда они выглядят как про¬стые статисты в литургическом действе. Для поздневедийских текстов характер¬но представление о материальности всего мира (включая область духа и абстрактные понятия) и в то же время оживление этой материи в виде особых «божеств». Ведий¬ские жрецы — сторонники жесткого детер¬минизма. Они исходят из того, что все в мире взаимосвязано —поэтому одно мож¬но сделать орудием воздействия на другое. Необходимо лишь осознать, выразить и вос¬пользоваться этим соответствием'. Непре¬ложным законам мира подчинялись сами боги. Огромные жертвоприношения могли позволить себе только люди очень богатые. Связь понятий «бога» и «богатства» в древ¬неиндийском языке прослеживается так же ясно, как и в русском: богатый тот, кто с богом, а без бога — убогий. Но в ведийскую эпоху речь может идти лишь о богатстве знати, ибо основу его составляла не ком¬мерция, а обладание властью. Первоначаль¬но предводитель, заказывавший жрецам совершение жертвоприношений, выступал от имени всей общины. Царь-вождь (раджа — ср. латинское «реке») рассматривался как ли¬цо сакральное и в этом смысле близкое богам. Во время ритуала коронации говорилось, на¬пример: «Он стал одним из вас» (т. е. из богов). Это не мешало, впрочем, тому, что недоволь¬ные подданные могли лишить царя власти, а то и жизни. Один из важнейших царских ритуалов назывался «питье могущества» и имел целью омоложение вождя. Дряхлость последнего представлялась крайне опасной для его подданных. Функции жрецов имели право выполнять только знатоки ритуала и тайных магических формул. Издавна они представляли собою замкнутую группу, принадлежность к которой определялась происхождением (это не зна¬чит, что не было пополнения жречества изв¬не — в процессе расселения ариев в Индии местное жречество иногда приобщалось к ведийскому культу). В поздневедийский пе¬риод жрецы составили особое сословие — варну брахманов, которая претендовала на превосходство над другими варнами—над кшатриями, вайшьями и шудрами. Чтобы стать полноправным членом од¬ной из первых трех варн, необходимо было не только родиться в ней, но пройти церемо¬нию посвящения и специальное обучение в доме учителя-брахмана. Во время этого по¬священия на мальчика надевали священный шнур, что рассматривалось как «второе рождение». Шудрам не дозволялось прохо¬дить посвящение. Обряд «второго рожде¬ния» означал право на приобщение к таинствам и чтению текстов вед. «Дважды-рожденные», и особенно брахманы, стара¬лись тщательно соблюдать строгие предпи¬сания ритуальной чистоты. Ведийские тек¬сты нельзя было сообщать непосвященным, и их передавали в устной форме от учителя к ученику во избежание случайного осквер-нения. Постепенно сложилось учение о стади¬ях жизни, которые рекомендовалось прохо¬дить всем «дваждырожденным», в особен¬ности брахманам. После ученичества дол¬жен был наступать период мирской жизни домохозяина. Брахманы не были жрецами-профессионалами, они лишь имели право на совершение жертвоприношений. В обы¬денной жизни брахманы могли приобретать средства различными занятиями, но по слу¬чаю, например, свадьбы, наречения имени новорожденному, похорон и т. п. их при¬глашали для исполнения обрядов. После принесения жертв брахманам преподноси¬ли традиционные дары, и эти дары состав¬ляли существенную часть их доходов. Обеспечивая других «дваждырожденных» ритуальными услугами, они таким образом получали от них натуральное содержание. С развитием социальных отношений придворные брахманы в виде дарений стали приобретать не только еду, одежду или дра¬гоценности, но и деньги, право на сбор податей с деревень либо земельные участки, которые владелец мог обрабатывать, ис¬пользуя труд арендаторов, батраков и рабов. Когда наступала старость, благочести¬вый брахман должен был расстаться с мир¬ским образом жизни, став отшельником и странствующим аскетом. Он поддерживал свое существование сбором лесных плодов и нищенством, предаваясь самоистязанию и как бы принося в жертву свою телесную оболочку, с тем чтобы достичь сверхъесте¬ственного знания и мистической силы, а затем и наилучшей судьбы после смерти. Поведение, соответствующее социаль¬но-религиозным нормам, по представлени¬ям древних индийцев, приводило к накоп¬лению религиозной заслуги. Закон воздая¬ния (карма) обеспечивал тем, кто накопил религиозную заслугу, новое рождение в бо¬лее высокой варне, а грешникам — в более низкой. Закон перерождения не ограничи¬вался только человеческим обществом. За грехи человек мог родиться животным, чер¬вем, насекомым, а наградой за праведность служило рождение божеством. Таким обра¬зом, и сами боги не были свободны от круговорота перерождений и воздаяния — кармы. Буддизм. Середина I тысячелетия до н. э. ознаменовалась появлением новых ре¬лигиозных течений. Наиболее важным из них был буддизм, впоследствии превратив¬шийся в первую мировую религию. Тради¬ционная формула называет «три драгоцен¬ности» буддизма — это сам Будда, дхарма — его учение, и сангха — община его после¬дователей. Основателем буддизма считается царе¬вич Сидцхартха из знатного рода шакьев. Мысль о страдании живых существ обрати¬ла его к подвижничеству. После долгих лет странствий в Магадхе в тени могучей смо¬ковницы на него низошло просветление. Сидцхартха стал тогда Просветленным (Буддой). В Оленьем парке близ старинного города Варанаси он произнес свою первую проповедь о дхарме, изложив основы уче¬ния. Слава о нем распространилась, и к моменту кончины Будда был окружен мно¬гочисленными учениками. Характерной чертой буддийского уче¬ния является определение жизни как стра¬дания. Страдание связывается не только с неизбежным приходом болезней и смерти, но и с желанием лучшего возрождения, с самой цепью перерождений. Причиной страдания Будда называет страстное жела¬ние жизни, богатства, наслаждений или лучшей судьбы в новом существовании. Путь освобождения от страданий ему пред¬ставляется в виде полного контроля над своим духом и поведением, а конечной целью при этом является нирвана (букв, «угасание»), после которой человек разры¬вает цепь и уже не рождается вновь. Явственно заметны существенные от¬личия между ведийской религией и буддиз¬мом. Если ведийский жертвенный культ был направлен главным образом на дости¬жение благополучия семьи и общины, то целью буддийского вероучения являлось спасение личности. Речь, конечно, шла именно о религиозном спасении, и учение формулировалось во многом в традицион-ных понятиях кармы, цепи перерождений и т. д. В то же время не без оснований отме¬чалось в научной литературе, что буддизм — религия без Бога. Здесь действительно не было места для Бога-творца, хотя неодно¬кратно в буддийских текстах упоминаются божества — сверхъестественные существа, которые способны оказывать помощь лю¬дям в их земном существовании. Они пред¬ставляются даже восторженными слуша¬телями проповедей Будды, но в основном для данной религии —достижении нирва¬ны — эти боги не способны ни повредить, ни помочь. Если жрецы-брахманы выступа¬ли в роли посредников для людей в их общении с богами, то в деле спасения, согласно представлениям раннего буддиз¬ма, помощников быть не может. Внешняя обрядность оказывается бесполезной, а кровавые жертвоприношения даже грехов¬ны, ибо в буддизме распространяется идея непричинения вреда живым существам. Не имеет существенного значения так¬же соблюдение ритуальной чистоты, и, хотя существование сословно-кастовой иерар¬хии в миру не подвергается сомнению, ре¬лигиозное освобождение не ставится в зависимость от социального положения че¬ловека. Буддизм не придает большого зна¬чения различию между людьми по их племенной или кастовой принадлежности и не препятствует общению между ними. Для достижения спасения считалось необходи¬мым отказаться от мирской жизни —от собственности и семьи, традиционных внешних уз и душевных привязанностей. Бритоголовые, в оранжевых одеждах, с гор¬шком в руке для милостыни скитались по городам и селениям последователи Про¬светленного — Будды. Они именовались словом «бхикшу», т. е. нищие. Нищенствующая братия четыре месяца в году — сезон дождей — проводила в пе¬щерах, а впоследствии — ив специально построенных для них помещениях мона¬стырей. Бхикшу составляли монашескую общину —сангху. Внутренняя организация монастыря отвечала общим принципам древнеиндийских объединений—будь то деревня или городская ремесленно-торг¬овая корпорация. Наиболее важные вопро¬сы решались общим голосованием, повсед¬невную жизнь регулировал выборный совет. Мальчики с восьми лет считались послушниками, а после двадцати становились мо¬нахами. Обязанностью их являлось посто¬янное исполнение монастырского устава и повторение многочисленных заповедей. Периодически устраивались коллективные покаяния, во время которых каждый монах признавался в своих прегрешениях и при¬нимал назначенное ему искупление. Мона¬хи могли работать по благоустройству своей обители, часто занимались врачеванием, обучением, но главным их делом были не¬устанные тренировки психики, которые должны были способствовать полному са¬моконтролю и в конечном счете вести к освобождению — нирване. В первоначальном буддизме не было традиции изображения Учителя, поклоня¬лись символам Будды. Некоторые из этих символов и священных предметов значи¬тельно древнее самого буддизма. Почитание смоковницы, например (под которой Сид-дхартха достиг просветления), очевидно, восходит к древнему культу деревьев. Коле¬со — старинный символ Солнца и царской власти — в буддизме стало олицетворением Учения (сама буддийская проповедь имено¬валась «поворот колеса дхармы»). Основ¬ным культовым сооружением являлась ступа — искусственный холм, как правило, увенчанный зонтом. Верующие поклоня¬лись ступе и заключенной в ней реликвии (волос Будды, зуб Будды и т. п.), обходя ее слева направо (по Солнцу). Монахи жили собирая подаяния с бла¬гочестивых мирян. Со временем появились и пожертвования, приносившие постоян¬ные доходы. Запрет иметь собственность распространялся лишь на отдельных мона¬хов, но не на целые общины. Монастырям не возбранялось получать в пожалование деревни, с которых они могли собирать подати. Отдельные монастыри играли зна¬чительную роль в политической жизни. Хроники Шри-Ланки, например, рассказы¬вают об активном вмешательстве сангхи в государственные дела и порою кровопро¬литных столкновениях между наиболее вли¬ятельными монастырями. Бытовая обрядность для буддизма не имела большого значения, и миряне обра¬щались по-прежнему к брахманам, пригла¬шая их на свадьбы, похороны и другие церемонии. От них ожидали помощи в обычных мирских делах —для получения урожая, приплода скота и т. п., но одновременно светские почитатели Будды и его учения стремились улучшить свою участь в новом перерождении, исполняя заповеди и оказывая материальную поддержку святым монахам. Буддийские тексты, составленные на местных разговорных языках, были по¬нятнее населению, чем тщательно скрыва¬емая от непосвященных санскритская литература брахманов. Особым успехом буддизм пользовался среди горожан, так как само возникновение городов было связано с распадом традиционных социальных свя¬зей, развитием частной собственности, обо-соблением личности. Буддизм, как правило, пользовался по¬кровительством царей крупных держав. С другой стороны, и в буддийских текстах выдвигался идеал мирового владыки, от ко¬торого зависит основание царства правед¬ности. Распространение праведности («по¬ворот колеса дхармы») одновременно озна¬чало усиление власти правителя, отвечаю¬щего этому религиозному идеалу. Стрем¬ление к обращению все большего количе¬ства людей в буддийскую веру принци¬пиально отличает эту религию от ведийс¬кой — последняя, напротив, была предназ¬начена лишь для тех, кто по происхождению принадлежал к какой-либо из варн «дваждырожденных». Все большее распространение буддизма способствовало появлению новых его школ и направлений, эволюции всего религиоз¬ного учения. Первоначально считалось, что мирянин, исполняющий заповеди правди¬вости, трезвости, непричинения вреда жи¬вым существам, не скупящийся на подая¬ния монастырям, заслуживал таким обра¬зом для себя лучшее перерождение, однако спасение—нирвана—для него остава¬лось недоступным, являясь уделом только монахов. Но постепенно некоторые буддий¬ские школы стали признавать возможность спасения и для мирян, не отрекшихся от земных уз — от семьи и собственности. Та¬кой «широкий путь» спасения, естественно, казался более привлекательным для состо-ятельных мирян, которые могли себе позво¬лить щедрые даяния монахам, но сами не проявляли склонности к суровому подвиж¬ничеству. Более того, сторонники «широкого пу¬ти» спасения обвиняли своих оппонентов в эгоизме, говоря, что монах, стремящийся лишь к личному спасению, еще не отрешился от собственного «я». Новым религиоз¬ным идеалом становится сострадание к близким, и появляется представление о ве¬ликодушном бодхисаттве, который жертвуя собою и отказываясь от нирваны, способ¬ствует освобождению людей от мучений и цепи перерождений. Таким образом, вопре¬ки первоначальному учению складывается представление о святых как помощниках в деле спасения. Пышный культ бодхисаттв, к милосердию которых взывают верующие, сближает буддизм с более традиционными религиями и способствует ассимиляции ме¬стных верований в процессе распростране¬ния мировой религии. Меняется отношение и к самому Будде. Появляются его изображения, посвящен¬ные ему храмы, устанавливается культ его как божественного существа, развиваются идеи о конце света и пришествии будущего Будды-Спасителя. Множество буддийских школ подразде¬ляется на два основных направления: «ма¬лая колесница» (или «узкий путь спасения») и «великая колесница» (или «широкий путь спасения»). Первое из них претендует на большую древность как «учение старцев» (тхеравада) — еще во времена Ашоки буд¬дизм в этой разновидности утвердился на Ланке, а затем и в Юго-Восточной Азии. Школы «великой колесницы» пользовались более значительным успехом. Под покрови¬тельством, в частности, кушанских царей они активно распространялись в Восточном Иране и в Средней Азии, затем в Китае, а позже в Японии, Тибете и Монголии. В каждой из этих стран создавались свои ка¬нонические тексты, и в целом буддийская религия обретала весьма своеобразные чер¬ты. На Ланке и поныне господствует буд¬дизм тхеравады. На севере Индии еще в древности особое влияние приобрели шко¬лы «великой колесницы», а затем буддизм, все более сближаясь с индуизмом, в конце концов был им почти полностью вытеснен. Индуизм. Основу индуизма составили архаические верования многочисленных народов Древней Индии, культы деревьев, гор, водоемов, животных (таких, как змея, корова, обезьяна, слон). И поныне в ин¬дуизме огромную роль играет восходящее к глубочайшей древности поклонение боги¬не-матери, распространены весьма прими¬тивные суеверия. В то же время для индуизма характерна идея всевышнего, вездесущего Бога-творца, являющегося основой мироздания. Все иные божества и сверхъестественные созда¬ния являются лишь его воплощениями или свитой. Культ его не сводится к простому жертвоприношению — кормлению к обо¬юдной выгоде бога и человека, он состоит в безусловном почитании, самозабвенном служении и преданности. Для многих индуистов таким верхов¬ным божеством является Вишну, который может воплощаться в облике животного (вепря, рыбы, черепахи) или человека (обычно темнокожего царя и пастуха Криш¬ны). Учение о воплощениях Вишну позво-лило слить в едином образе несколько разных по происхождению культов. Вопло¬щением Вишну признается и Рама — герой популярной эпической поэмы «Рамаяна», и Будда (что способствовало ассимиляции буддизма). Изображается Вишну обычно в царской короне, порою возлежащим на ми¬ровом змее. Другие индуисты полагают, что верхов¬ным богом является Шива, изображаемый часто в виде аскета, увешанного черепами, или танцора. Часто сопровождает Шиву по¬священный ему священный бык. В конце древности (как и в наши дни) индуисты разделяются таким образом на почитателей Вишну и почитателей Шивы (вишнуитов и шиваитов), однако принципиальных рас¬хождений между ними не было и нет — основное различие сводится лишь к тому, кого из двух великих богов считать главным. Священными текстами индуизма про¬должают считаться веды, но фактически гораздо большее значение приобретают эпические поэмы и так называемые пураны — «сказания о древности», включившие колоссальное количество мифов. В отличие от вед эти произведения не содержатся в тайне, они доступны для всех, а научный анализ показывает, что мифология пуран часто связана по происхождению с неарийскими народами Индии. В индуизме развилось храмовое бого¬служение. Важнейшей частью праздничных церемоний являлись торжественные шест¬вия и процессии, во главе которых несли изображение божества. Кровавые жертво¬приношения понемногу выходили из упот¬ребления, заменяясь ритуалом «почитания» божества: надевание на его изображение цветочных гирлянд, курение благовоний, зажигание светильников и возлияние воды. Эти действия часто сопровождались танца¬ми, музыкой, пением эпических поэм. По¬мимо жрецов при храмах жили танцовщицы и музыканты и разного рода обслуживаю¬щий персонал. Содержание храмов обеспе¬чивалось не только доброхотными подая¬ниями жителей данной местности и палом¬ников, но и доходами с принадлежавших храмам земель. Основные черты идеологии индуизма ярко проявляются в «Бхагавад-гите» — по¬эме, включенной в состав «Махабхараты». «Бхагавад-гита» (букв. «Песнь Господа») повествует о том, как собрались войска двух враждующих группировок знати на поле боя и, увидев в стане противников множество родственников и друзей, один из героев устрашился предстоящего кровопролития. И тогда Кришна (который был воплоще¬нием Господа-Вишну) произнес простран¬ную речь о значении долга (дхармы). Он говорил о том, что лучше встретить смерть в бескорыстном служении долгу, нежели уклоняться от его выполнения, а долгом кшатрия является сражение, и потому геро¬ям надлежит сражаться. Идея долга была источником вдохновения для многих ин¬дийцев, знавших наизусть знаменитую «Ги¬ту». Но «Гита» важна и с другой точки зрения. Уговаривая собеседника, Кришна заявляет о том, что мораль относительна и определяется происхождением человека. У каждого человека в этой жизни свое пред¬назначение и свой долг, и то, что для одного является добродетелью, для другого — грех. Для индуистской этики характерна бес¬предельная терпимость, ибо каждому чело¬веку надлежит следовать тому порядку жизни, который принят в его местности и деревне, в его касте и семье, соблюдать те правила, что диктуют ему обычаи его рели¬гии. Однако эта свобода распространяется лишь на отношения между представителями разных общественных групп, внутри же группы, напротив, господствует жесткая дисциплина, определяемая необходимо¬стью исполнять свой общинный или касто¬вый долг. Пестрота и противоречивость идей индуизма настолько значительна, что некоторые исследователи отказывались считать его единой религией. Однако воп¬росы вероучения не имели такого большого значения, как соблюдение обрядовых правил и социальных норм. Общие принципы индуизма в области общественных отноше¬ний сводились к следующему: общение дол¬жно быть ограничено своим социальным кругом —запрещены браки и совместное принятие пищи между членами разных каст, а также смена кастовой профессии. Убиение животных, в особенности коров, считалось страшным грехом. Распространя¬лись обычаи заключения браков в детском возрасте (преимущественно для невесты — порою жених не вел невесту вокруг алтаря, а нес ее, так как она еще не умела ходить). Осуждались браки вдов (даже если девочка овдовела фактически и не став женою), наиболее благочестивым делом считалось самосожжение вдовы на погребальном ко¬стре мужа. Семьи и отдельные лица, особенно из высших каст, которые не соблюдали необ¬ходимых правил, подвергались самому страшному наказанию — изгнанию из кас¬ты. Так как безопасность человека и место его в обществе зависели от принадлежности к той или иной социальной группе, исклю¬ченные из касты либо должны были вымо¬лить и заслужить прощение, либо пасть на самое дно социальной иерархии. Освящен¬ная религией индуизма кастовая система обеспечивала устойчивость общества, его способность противостоять любому чуждо¬му влиянию, но она же в конечном счете придавала ему чрезвычайно консерватив¬ный характер. История религий может быть в основ¬ных чертах соотнесена с этапами эволюции древнеиндийского общества. В ведийской литературе нашли отражение как древней¬шие арийские племенные культы, так и сложившаяся постепенно система мировоз¬зрения, основу которой составляло осмыс¬ление ритуала жертвоприношения. Со¬циальный переворот середины I тысячеле¬тия до н. э., связанный с бурным развитием частной собственности, городов и крупных территориальных государств, привел к воз¬никновению религии принципиально ново¬го типа — буддизма. В той или иной форме буддизм получил широкое распространение во многих странах Азии, но на своей родине со временем вынужден был уступить место индуизму. Последний можно рассматривать как комплекс разнообразных верований многочисленных народов Индии, центральное место в котором принадлежит общин¬но-кастовым традициям и освящаемым ре¬лигией социальным нормам. Литература. Из того, что уже было ска¬зано в предшествующих главах, ясно, что центральное место в древнеиндийской культуре принадлежит памятникам религи¬озной литературы. Древнейшие из них — веды — не только были поздно записаны, но и впоследствии передавались преимуще¬ственно от учителя к ученику в устной форме. При этом за многие столетия язык стал настолько отличаться от разговорного, что нередко заучивались наизусть обшир¬ные книги практически без всякого пони-мания их смысла. Сложившаяся среди брахманов сложная система запоминания и точного воспроизведения литературных текстов оказала значительное влияние на весь характер образования и науки в Древ¬ней Индии. Комментарии поздневедийского пери¬ода призваны были объяснить связь между ритуальным действием и произносимыми при этом формулами, нередко давая при этом аллегорическое истолкование древних обрядов. Разъясняя магический смысл ри¬туала, приходили, например, к отождеств¬лению частей жертвенного животного со всею Вселенной. В связи с «жертвоприно¬шением коня» давалось такое разъяснение: «Голова жертвенного коня — это утренняя заря, глаз — солнце, дыхание — ветер, хре¬бет— небо, копыта—земля» и т. д. Рас¬крытие смысла жертвы в словах и даже мысленное воспроизведение ее стало упо¬добляться действительному жертвенному ритуалу, в особенности для тех, кто — как лесные отшельники — не мог служить бо¬гам у алтаря. Из подобных умозрительных построений возникали древнейшие памят¬ники древнеиндийской философии. Огромное внимание, которое уделялось точности передачи и истолкованию свя¬щенных ведийских текстов, привело в ко-нечном счете к появлению таких специаль¬ных дисциплин, как фонетика и этимоло¬гия. На этой основе впоследствии развива-лась древнеиндийская лингвистика. Опре¬деление времени для жертвоприношений требовало наблюдений над небесными све¬тилами, а строительство сложных алтарей — геометрических познаний. Так уже в поздневедийской литературе появились зачатки наук, хотя и весьма своеобразных и не сов¬падающих с современными не только по своим целям, но и по методам. Наряду с ведийской литературой офор¬млялась и эпическая традиция —две поэ¬мы, «Махабхарата» и «Рамаяна», каждая из которых включает несколько десятков ты¬сяч стихов. Основной сюжет «Махабхараты» сводится к борьбе за власть между двоюрод¬ными братьями, принадлежавшими к одно¬му царскому роду Куру. «Рамаяна» же повествует о том, как царевич Рама боролся с демоном Раваной, похитившим и унес¬шим на Ланку его жену Ситу. Однако более половины «Махабхараты» прямо не связано с основным сюжетом. В нее включено из¬ложение мифов и старинных легенд, восхо¬дящих иногда к глубокой (возможно, даже индоиранской) древности. В течение веков до создания последних редакций поэм (при¬мерно в Гуптскую эпоху) их текст все более разрастался за счет назидательных глав и целых самостоятельных трактатов (как упо-мянутая выше «Бхагавад-гита»). В своем окончательном виде «Махабхарата» и «Ра¬маяна» стали подлинной энциклопедией индуизма и неисчерпаемой сокровищницей образов для последующих поэтов и худож¬ников. Эпос, можно сказать, и доныне бы¬тует в устной форме, будучи доступен для миллионов неграмотных индийцев и оказы¬вая огромное воздействие на их мировоз¬зрение. Ко второй половине I тысячелетия до н. э. относится формирование и буддийской литературы. Некоторые канонические тек¬сты упомянуты в эдиктах Ашоки и таким образом уже в III в. до н. э. обладали авторитетом. Согласно буддийским преда-ниям, в I в. до н. э. на Ланке записан весь канон тхеравады, десятки книг на пали — языке, близком разговорному диалекту Се¬веро-Восточной Индии, на котором пропо¬ведовал Будда. Суждения о первоначальном буддизме до сих пор основываются главным образом на данных произведений, входя¬щих в палийский канон. Запись его — не¬оценимый вклад Ланки в мировую культуру. Канон называется «Типитака», что бук¬вально значит «Три корзины». (Древние рукописи были обычно выполнены на узких полосках пальмовых листьев и хранились в специальных корзинах). В первой из «кор¬зин» содержались «уставы» — правила по¬ведения монахов и монахинь. Последняя «корзина» включала тексты по буддийской философии и психологии, изучению кото¬рых уделялось большое внимание в мона¬стырях. С исторической и литературной точки зрения наиболее интересны сочине¬ния, входящие в среднюю «корзину». Они содержат сборники изречений Будды, прит¬чи и предания о его жизни и предшествую¬щих существованиях. Некоторые из буддийских повествований, вероятно, более древние в своей основе, чем сам буддизм. Сочинения других школ буддизма — «вели¬кой колесницы» — сохранились не полно¬стью, иногда на санскрите, а большей частью в китайском, японском и тибетском переводах. Из произведений научной и дидактической литературы следует прежде всего упо¬мянуть о грамматике санскрита, составлен¬ной Панини примерно в IV в. до н. э. По отзывам специалистов, это самое совершен¬ное описание языка в мировой науке вплоть до XIX в. Заслуженной славой пользуется древне¬индийская философия, включавшая не¬сколько соперничавших школ. Основные философские тексты могут быть датирова¬ны первыми веками новой эры, но в неко¬торых случаях можно предполагать дли-тельную традицию развития той или иной школы во второй половине I тысячелетия до н. э. Особенно важны достижения ин-дийцев в области логики и философии язы¬ка, заслуживают внимания также их атомистические теории. Следует заметить, впрочем, что главной целью философии в Древней Индии являлось не обобщение до¬стижений естественных наук и расширение практических познаний, а интерпретация священных текстов и достижение религиоз¬ного спасения. Такой же характер имела и древняя психология, тесно смыкавшаяся отчасти с религией, отчасти с медициной. В Древней Индии был накоплен огромный опыт ис¬пользования лекарственных растений, ши¬роко занимались врачеванием буддийские монахи. Врачи-индийцы славились в конце древности и в средние века во всем мире. Специальные трактаты по естествен¬ным наукам датируются рубежом древности и средневековья. Ряд важнейших математи¬ческих и астрономических идей несомнен¬но навеян общими философскими кон¬цепциями. Так, знаменитый Арьябхатга (V в.), исходя из принципа относительности дви¬жения, предполагал вращение Земли вокруг собственной оси и движение ее вокруг Сол¬нца. С понятием «пустоты» в буддийской философии, возможно, связано введение нуля в математике (и, соответственно, по¬зиционной системы записи чисел). Так на¬зываемые арабские цифры, которые ис¬пользуются доныне, происходят из Индии. Расцвет древнеиндийской культуры в первые века новой эры выражается в разви¬тии самых разнообразных светских литера¬турных жанров. По-видимому, к периоду правления Чандрагупты II относится твор¬чество крупнейшего драматурга Калидасы. Сохранившиеся драмы (в том числе и зна¬менитая «Шакунтала», основу которой составила легенда, заимствованная из «Махабхараты») почти все посвящены герои¬ческим сюжетам и связаны с придворным театром. Более демократический характер имела проза, прежде всего басни, составившие книгу «Панчатантра». Отдельные рассказы ее нанизываются один на другой, будучи искусно вставлены в общую рамку. Араб¬ский перевод «Панчатантры» известен под названием «Калила и Димна». Новеллы «Панчатантры» и самый способ построения литературного произведения в средние века пользовались огромной популярностью, оказав влияние на многие национальные литературы («Тысяча и одна ночь», «Дека¬мерон» и др.). Помимо поэтической лирики, поэм-па¬негириков и сборников дидактических афо¬ризмов в стихотворной форме в Древней Индии нередко составлялись и научные трактаты, чтобы таким образом облегчить их запоминание и устную передачу. Боль¬шое количество стихов вошло и в «Артха-шастру». Этот трактат ярко рисует придвор¬ные интриги, коварные провокации и тай¬ные убийства. Главная цель политического искусства усматривается в подчинении ок¬ружающих территорий, и потому все сосед¬ние правители считаются потенциальными противниками, а соседи соседей — потен-циальными союзниками «государя, стремя¬щегося к завоеваниям». В связи с развитием отдельных областей в послемаурийскую эпоху происходит ста¬новление литературы на некоторых разго¬ворных индоевропейских языках, но, к сожалению, литература эта почти полно¬стью утеряна (сохранилась она главным об¬разом в санскритских вариантах). Скла¬дывается самостоятельная литература и на крайнем юге Индостана. Она представлена преимущественно тамильским военным ге¬роическим эпосом и любовной лирикой. Архитектура и искусство. Строительство из кирпича и камня начинается в основном в послемаурийскую эпоху. Сохранившиеся памятники связаны прежде всего с буддиз¬мом, например пещерные монастыри За¬падной Индии. Высеченные в скалах залы достигают площади около 500 кв. м при высоте около 15 м. Характерно их внутрен¬нее оформление, воспроизводящее тради¬ции деревянного зодчества (перекрытия и прочие элементы, излишние в постройках из камня и тем более в пещерах). Из наземных построек самые значи¬тельные находятся в Санчи. Здесь на вер¬шине большого холма, невдалеке от важного политического центра послемаурийской эпохи, был расположен огромный буддийский монастырь. От самого мона-стыря и гостиницы для паломников сохра¬нилось немногое. А главной достопри¬мечательностью Санчи является большая ступа, сооруженная во II—I вв. до н. э. С четырех сторон света ее окружают резные каменные ворота с изображениями сцен из буддийских легенд. Каменные ступы явля¬ются непременной принадлежностью и пе¬щерных храмов, будучи вообще самыми характерными памятниками буддийской архитектуры. Наиболее крупная ступа на Ланке по размерам сопоставима с египет¬скими пирамидами. Едва ли не древнейшими памятниками индийской скульптуры (конечно, если не говорить о периоде Индской цивилизации) являются колонны, на которых высечены надписи Ашоки. Все колонны были изго¬товлены из камня, добытого в окрестностях Варанаси, тщательно отполированы и до¬ставлены в отдаленные области Маурий-ской державы. Скульптура, венчающая колонну, например знаменитые львы, обна¬руживает известное влияние персидского и, возможно, греческого искусства. Объясня¬ется это, очевидно, тем, что индийские мастера в то время еще не привыкли рабо¬тать по камню. В послемаурийскую эпоху сложились местные школы скульптуры. Наиболее из¬вестными являются школы Гандхары (севе¬ро-запад Индии), Матхуры (центральная часть Северной Индии) и одной из областей Декана. Расцвет гандхарской школы, формиро¬вавшейся под сильным влиянием эллини¬стического и римского искусства, относится к первым векам новой эры. Стиль Гандхары начиная с эпохи Кушан оказывал воздействие на буддийское искусство Цен¬тральной и Восточной Азии. В большей степени связаны с традициями индийского изобразительного искусства школы Матху¬ры и Декана. Именно на их основе разви¬валось средневековое искусство индуизма не только в самой Индии, но в известной мере и стран Юго-Восточной Азии. Распро¬странение буддизма «большой колесницы» способствовало появлению обширного пан¬теона святых-бодхисатгв. Массовые наход¬ки терракотовых статуэток бодхисаттв говорят о широком спросе на произведения искусства, связанного с буддизмом. Всемирно известные памятники индий¬ской живописи находятся в Аджанте (За¬падная Индия). Пещерные храмы и монас-тыри Аджанты создавались в течение почти тысячи лет начиная с послемаурийского времени. Стены некоторых залов покрыты яркими изображениями сцен из буддийских преданий. Замечательные фрагменты живо¬писи, сходной с росписями Аджанты, нахо¬дят и на Шри-Ланке. Большая часть произведений древнеин¬дийской литературы — ведийской, эпиче¬ской и буддийской — принадлежала тради¬ционным жанрам и в течение веков переда¬валась в устной форме. Именно практика запоминания, передачи и интерпретации священных текстов в значительной мере обусловила особое развитие таких научных дисциплин, как лингвистика, философия и логика. В послемаурийский период расцвет государств в различных областях Южной Азии способствовал появлению замечатель¬ных памятников светской литературы — драмы, поэзии и прозы, а также архитекту¬ры и изобразительного искусства. Середина I тысячелетия (в Северной Индии эпоха Гуптов) явилась временем как бы подведе-ния итогов культурного развития Южной Азии в древности. Похожие статьи:
|
|